Не гаси свет - Страница 28

— Устранение неоднозначности, — сказала женщина.

— Не понял…

— Прежде чем предупреждать силы правопорядка, ваша фирма обязана пройти через так называемое «устранение неоднозначности»: позвонить в квартиру или в дом, где установлена система, попросить назвать пароль — если кто-нибудь ответит — или констатировать вторжение с помощью цифровых фотографий и съемки видеозаписи. И это при условии, что линия не будет повреждена, снимки окажутся «читаемыми», а злоумышленник — НЕ член семьи. Вот почему в большинстве случаев они посылают своего сотрудника — он может находиться дальше или ближе к месту преступления, ведь компания обслуживает весь район, — и только потом оповещают полицию. В лучшем случае наряд приезжает через полчаса, но чаще всего проходит час-другой, ведь у полицейских и жандармов много других дел. Реклама — она и есть реклама, то есть вранье, а это противозаконно. Передатчик помех за сто евро способен вывести вашу хваленую систему из строя, так как она беспроводная. Я делала об этом передачу.

Парень бросил на хозяйку угрюмо-злобный взгляд. Она знала, о чем он думает: «Лучше б тебе поберечься, мерзавка…» — или что-то в этом роде.

Тут на столике зазвонил телефон, и Кристина мгновенно покрылась мурашками и утратила способность рассуждать здраво. Слесарь с любопытством наблюдал за ней, понимая: что-то не так. Звонок разрывал тишину квартиры, и Штайнмайер нехотя протянула руку и сняла трубку — осторожно, словно боясь обжечься:

— Слушаю…

— Кристина? — Женский голос, знакомый. — Это Дениза.

Облегчение. «Слава богу, это не…» Недоумение: почему Дениза звонит сюда? В памяти вдруг всплыли фотографии на экране компьютера — пара за столиком кафе, и желудок журналистки скрутило от гнева и тревоги.

— Дениза? — переспросила она. — Что случилось?

— Нам нужно увидеться, Кристина.

По непонятной причине голос аспирантки напомнил ее собеседнице, как в детстве она растягивала пальцами резинку, пока та не рвалась с негромким хлопком.

— Зачем? — удивилась она. — Это срочно?

— Да… думаю, да.

Властные нотки. И враждебность… Кристина насторожилась, вздрогнула, как от удара электрическим током. Что-то произошло…

— Может, объяснишь, в чем дело? — сказала журналистка, стараясь не выдавать свои чувства.

— Ты прекрасно знаешь, в чем дело.

На сей раз в голосе Денизы прозвучали обвиняющие нотки. Власть, вызов. Имеет ли она в виду себя и Жеральда?

— Я хочу увидеться с тобою немедленно, — добавила аспирантка.

Кровь кинулась Кристине в голову: да за кого себя принимает эта дрянь?!

— Я не понимаю, что тебе нужно и почему ты позволяешь себе подобный тон, но у меня был очень трудный день, и я намерена серьезно поговорить с Жеральдом — о нас с ним… и о ваших отношениях… — объявила она.

«Ну, как тебе такой поворот, гадина?»

— Через полчаса в «Уоллесе», на площади Сен-Жорж. Советую не опаздывать.

В трубке раздались гудки отбоя.

Да что же это такое? Наглая девка не только отдает ей распоряжения, но еще и трубки швыряет?!

Кафе «Уоллес» было отделано в стиле лаунж: стены из искусственного камня, напольное освещение, небольшие квадратные кресла, бар с голубоватой «аквариумной» подсветкой… Восемьдесят процентов посетителей — студенты. Музыка — компиляция в стиле рок: Асаф Авидан, Local Natives, Wave Machines… Подобных заведений полно в Сиднее, Гонконге и Хельсинки, и этим они и нравятся молодняку, проживающему жизнь перед экраном компьютера.

— Привет… — В зале было так шумно, что Кристине пришлось повысить голос. Она поморщилась и села за столик напротив Денизы. Та нервным движением взболтала палочкой коктейль и медленно подняла на журналистку свои дивные зеленые глаза. Кайпиринья… «Рановато для спиртного», — подумала Штайнмайер. Возможно, молодая аспирантка решила набраться храбрости? Но для чего ей нужна храбрость?

— Ну вот я пришла. Зачем звала? К чему вся эта секретность и почему ты разговариваешь со мной по телефону таким неподобающим тоном? — возмущенно обратилась Кристина к девушке.

Та обвела взглядом зал и заговорила — нехотя, словно через силу:

— Вчера ты… увидела нас с Жеральдом в институте, в его кабинете…

Ее собеседницу опять затошнило.

— Ты хотела сказать — застала, — холодно заметила она.

— Увидела, застала… Какая разница? — Снова этот враждебный тон. — Это было не то, что ты подумала. Совсем не то. Мы работали. Он и я. Если ты не забыла, Жеральд — мой научный руководитель, и…

— Я в курсе.

— …и дело не только в моей диссертации. Пойми, мы разрабатываем очень важный проект, ищем новый подход к приему сигналов GNSS, занимаемся спутниковой связью. — Дениза бросила взгляд на Кристину, желая убедиться, что та следит за ее мыслью. — Объясню попонятней. Ты пользуешься американским GPS. Сейчас в мире существует всего три системы — американская, русская ГЛОНАСС и китайская «Бэйдоу». В две тысячи пятом году Евросоюз запустил четыре спутника, и очень скоро начнет действовать система «Галилео». Наша методика позволяет… увеличить частотное разрешение Фурье-преобразования, без излишнего увеличения вычислительной нагрузки в приемнике позиционирования. — Она послала Кристине извиняющуюся улыбку. — Знаю, знаю… это звучит как абракадабра, и я не собираюсь заморачивать тебе голову научными терминами, но мы вот-вот создадим крайне важный «продукт» — настолько значительный, что нас могут наградить премией конференции Института навигации GNSS, самой престижной в области спутниковой связи. — По голосу аспирантки чувствовалось, что она нервничает все сильнее. — Я понимаю, что непосвященному все это кажется ужасно скучным, но мы с Жеральдом обожаем то, что делаем, — я имею в виду наши исследования. Идея принадлежит ему, он потрясающий руководитель… — Пауза. — Вот почему для нас не имеет значения, праздничный сегодня день или будний… Мне в голову пришла одна идея, я позвонила Жеральду, и он сказал: «Встретимся в институте, сейчас же!»