Не гаси свет - Страница 79

К оглавлению

Сервас представился, изложил суть дела.

— И что дальше? — тоном бюрократического превосходства спросила его собеседница.

— Мне необходим список гостей.

— Вы, конечно, шутите?

Мартен с трудом удержался от грубости.

— А похоже?

— Сожалею, но это не в моей компетенции. Сейчас переключу вас на человека, который, возможно, сумеет вам помочь…

— Спасибо… — машинально произнес сыщик, отметив про себя не слишком обнадеживающее «возможно».

В трубке зазвучал Моцарт.

— И кто же вас ко мне направил? — Новая собеседница с места в карьер взяла агрессивный тон, словно позвонивший в чем-то перед ней провинился.

— Ваша коллега… — объяснил полицейский. — Она сказала, что вы, возможно…

— Временами мне кажется, что люди не всегда отдают себе отчет… Я завалена работой.

«А я — нет, — подумал Сервас. — У меня есть только это дело…» Но вслух он ничего не сказал. Ему была необходима информация.

— Вот что, мсье, я свяжу вас кое с кем — вернее, попробую. Сегодня все-таки тридцать первое декабря.

Блеск. Спасибо. Счастливого Нового года.

Другая мелодия, новое ожидание.

— Да, говорите, — произнес третий по счету женский голос.

Мартен повторил свой вопрос, ни на что не надеясь.

— Не вешайте трубку, я попытаюсь вам помочь, — ответили ему.

Сервас воспрял духом. Голос этой собеседницы звучал твердо и решительно. Он слышал, как она ходит по комнате и зовет кого-то властным тоном. Вообще-то полицейские работают не лучше, но и среди них есть компетентные и добросовестные люди.

Через несколько минут Мартен получил неутешительный ответ:

— Мне жаль, но этот документ хранится не у нас. Я вас переключу.

Сервас готов был смириться с неудачей, но тут услышал тоненький голосок:

— Я слушаю… Алло… Алло…

Майор заколебался, но пискля не успокаивалась:

— Да алло же!

Так тому и быть.

Мартен устало повторил надоевшую ему самому просьбу.

— Вам нужен список приглашенных на прием двадцать восьмого декабря две тысячи десятого года? — удивленно переспросила женщина.

— Да. Вы понимаете, о каком приеме я говорю?

— Конечно. Я там была. Прием для космонавтов.

Крохотный проблеск надежды.

— Посмотрим, смогу ли я его отыскать, — сказала служащая. — Останетесь на линии или перезвоните?

Полицейский сказал себе, что, если повесит трубку, у него вряд ли хватит сил на еще одно бесконечно нудное ожидание.

— Я подожду, — решил он.

— Хорошо…

Минут через десять майор спросил себя, уж не подшутили ли над ним: женщина могла оставить телефон на столе и отправиться встречать Новый год.

— Я нашла! — услышал он внезапно ее восклицание. Писклявый голос звучал торжествующе.

— Неужели?

— Да. Все заархивировано, в том числе фотографии.

— Фотографии? Какие фотографии? — Сервас лихорадочно соображал. — Не уходите, я уже еду…

— Куда? Сейчас?! Но я через полчаса заканчиваю, сегодня праздник!

— Я в ста метрах от Ратуши и надолго вас не задержу. Это очень важно.

— Ну что же, в таком случае… — согласился эльфийский голосок.

24. Голос

19.46, 31 декабря. Температура упала до –2 °C, но она все-таки открыла балконную дверь, и шум вечерней площади проник в гостиничный номер. Она лежала в кровати и любовалась ярко освещенным фасадом Ратуши. «Гранд-Отель де лʼОпера». Площадь Капитолия, 1. Пятьдесят номеров, два ресторана, спа и сауна, хаммам и массажный салон в самом центре города. Ей досталась красная комната: красные стены, красное кресло, красный стол — белыми были только пол, кровать и дверь.

Игги обнюхал углы — маленький предбанник, ванную, — все время натыкаясь на двери пластиковым воротником-воронкой, а потом уснул на покрывале.

Его хозяйка освободила оба чемодана, разложила вещи и тоже прилегла, почувствовав себя в относительной безопасности. Напряжение последних часов наконец-то спало. Отель посоветовала мать: «Возьми номер в “Гранд-Отель де лʼОпера”, управляющий — мой друг». Она пообещала ничего не говорить отцу, но журналистке пришлось придумать правдоподобное объяснение — увертками мадам Штайнмайер точно не удовлетворилась бы. Кристина сказала, что ночью в ее квартиру проник грабитель и теперь там небезопасно. «Надеюсь, ты заявила в полицию?» — испугалась Клэр. Ее дочь солгала, сказав «да», и добавила, что это всего на несколько дней, пока не поменяют замки. Родители были у нее в гостях два раза, так что матери вряд ли придет в голову проверять правдивость ее слов…

Бронзовый звон Сен-Сернена и других городских церквей разносился в холодном воздухе, под окном шуршали шины, весело перекрикивались люди, время от времени диссонирующей нотой нетерпеливо гудел клаксон. Журналистка уставилась на потолочный вентилятор. Колокола звонили, усердно и проникновенно, и обрывки праздничной, «языческой» музыки врывались в их разговор. Она слышала, как бьется сердце радующейся жизни Тулузы, но для нее самой и жизнь, и радость были теперь недоступны.

Почему не звонит Лео?

Она не выдержала, достала телефон и нашла нужный номер. Четыре гудка. Голосовая почта. Проклятие! Женщина повторила попытку, и на этот раз дождалась ответа:

— Кристина…

— Да. Это я. Извини, что беспокою дома, но у меня разрядился мобильник… (Лгунья!) Ты мне звонил?

— Нет…

У Штайнмайер сжалось сердце. Голос в трубке звучал отстраненно и холодно — или ей показалось?