Не гаси свет - Страница 114

114

— Уходи, — молящим тоном произнесла Коринна Делия. — Он причинит тебе зло. И мне тоже.

— Похоже, что мне он его уже причинил… — с горькой усмешкой ответила Кристина и вернула скотч на место. Однако сомнение и страх уже просочились в душу. Ее жертва выглядела по-настоящему испуганной. Что за человек способен наводить подобный ужас?

Нужно действовать. И способ добиться результата есть. Омерзительный, тошнотворный, но есть.

Штайнмайер достала из сумки каттер и перехватила обезумевший взгляд стажерки:

— Антон спит?

В глазах девушки плескалась свирепая ярость.

— Хочешь, чтобы я занялась твоим малышом? — Кристина снова сняла скотч с ее рта.

— Убью тебя, сука, если с его головы упадет хоть волосок! — прошипела Корделия. — Ты этого не сделаешь… Ты блефуешь, играешь в игры. Ты не из тех, кто способен на подобное.

— Была не способна. Раньше была… До того как…

— Ты не сможешь… — Голос девушки дрогнул.

— Неужели? Тогда смотри: вот что вы со мной сделали.

Журналистка встала и пошла в соседнюю комнату. Толкнув приоткрытую дверь, она почувствовала, как ее ноги наливаются свинцом. Ребенок мирно спал в коляске, над которой висели погремушка и подвеска с месяцем и планетами. Кристина подошла ближе: ее рука с ножом задергалась, как у больного паркинсонадой, а в висках застучала кровь. Корделия не ошиблась — это был блеф чистой воды, хотя… Женщина протянула руку… Ч-ч-ч-ерт!.. И тихонько ущипнула малыша за пухлую розовую ладошку. Антон открыл глаза и заплакал, Штайнмайер повторила попытку, и он заорал во все горло.

— Вернись! — крикнула молодая мать. — Умоляю тебя! Я все скажу!!!

Она зарыдала.

Не поддавайся. Сконцентрируйся на своем гневе.

Кристина вернулась в гостиную. Ребенок орал как резаный. Корделия посмотрела на нее глазами больной собаки и заговорила, захлебываясь словами:

— Имени я не знаю… Этот тип сам вышел на нас с Маркусом и предложил денег. Сначала речь шла только о звонке на радио, о письме — он точно объяснил, что и как делать… А потом захотел, чтобы мы тебя напугали, чтобы…

По лицу стажерки ручьем текли слезы.

— Чтобы… твоему псу сломали лапу… Я была против… — всхлипывала она. — Но не отступать же, когда столько бабок на кону… Много, очень много денег. Мне правда жаль, я не знала, что все зайдет так далеко, клянусь, что не знала!

— Кто такой Маркус?

— Мой друг.

— Это он меня изнасиловал? Он убил мою собаку?

Корделия оторопела:

— Что?.. Он должен был… должен был только… накачать тебя наркотиками!

Она качала головой, как боксер в состоянии «грогги».

— Что за человек ваш «заказчик»? — задала Штайнмайер следующий вопрос.

— Да не знаю я! Ничего не знаю, жизнью клянусь!!!

— Как он выглядит?

Стажерка посмотрела через плечо Кристины:

— Компьютер… Там есть фотография… Он садится в машину. Маркус щелкнул его — незаметно, на всякий случай — после первой встречи… Файл называется…

Штайнмайер обернулась. На журнальном столике стоял ноутбук, открытый и включенный. Она встала и вдруг почувствовала, что не так уж и жаждет узнать правду. Чье лицо посмотрит на нее с экрана? Вдруг это окажется кто-нибудь из знакомых?

— На рабочем столе иконка, — сказала ей в спину Корделия. — Написано «X»…

Кристина медленно обошла стол и наклонилась к экрану. Взялась за мышку и подвела курсор к иконке. Дважды кликнула дрожащим пальцем по клавише. Папка открылась. Снимки. Штук шесть.

Она узнала его, даже не успев толком разглядеть первый кадр.

Все ее мысли и чувства исчезли.

Лео…

36. Балкон

В этот момент открылась входная дверь.

— Корди, ты дома? — позвал хозяйку мужской голос.

Кристина резко повернулась и встретилась взглядом со стажеркой. Проклятие! Она схватила баллончик и шокер.

— МАРКУ-У-УС! НА ПОМОЩЬ! — заорала Корделия.

Не обращая внимания на корчившуюся на полу жертву, Штайнмайер рванулась к вошедшему и брызнула ему в лицо слезоточивым газом. Коротышка успел заслониться ладонью, но зашелся в приступе кашля, заморгал, и Кристина послала ему в плечо 500 000 вольт. Маркус застыл, потом задергался и рухнул как подкошенный. Кристина еще пять секунд жала на кнопку, но батареи уже начали разряжаться, и она, схватив дубинку, нанесла ему два удара по коленным чашечкам и последний, завершающий, между ног, оказавшийся не слишком действенным: ее противник успел принять позу эмбриона.

«Узнаю тебя, сестричка: ничего не делаешь наполовину. Браво-брависсимо! Бегать он сможет нескоро… А теперь сматывайся».

Штайнмайер сгребла весь свой арсенал в сумку, рывком закрыла молнию и побежала к двери.

— Сволочь, гади-и-и-на! — простонала ей в спину Корделия. — Ты нам за все заплатишь! Маркус тебя достанет!!!

Кристина неслась к лифтам, как спринтер на стометровке, сердце бухало у нее в груди африканским тамтамом. В кабине она привалилась к стенке и попыталась унять дрожь. Затем, когда двери наконец открылись, она заставила себя замедлить шаг, а оказавшись на улице, вдохнула полной грудью холодный влажный туман и тут… О, ужас! Рядом с Эхнатоном-Жеральдом толкались два парня в капюшонах. Электрошокер все еще висел у женщины на запястье, и она убедилась, что он снят с предохранителя, но с тихим ужасом в душе подумала: «Батареи наверняка совсем разрядились…»

— А вот и она… — сказал Ларше.

Кристина напряглась, услышав его голос, но, приглядевшись, поняла, что ее сообщник не выглядит ни нервным, ни испуганным.

114